Название: Послушный сын
Автор: Игрушка
Фандом: Гарри Поттер
Жанр: не знаю
Персонажи: Бартемий Крауч-старший, его жена, Барти Крауч-младший
Рейтинг: PG
Время действия: Бартемий Крауч-старший помог сыну бежать из Азкабана (до событий четвертой книги)
Дисклеймер: только играю
Аннотация: У нас хороший сын. Послушный
Послушный сын
Послушный сын
- Ты не хочешь есть, сынок? – спрашивает мать, и ему кажется, что в ее голосе он слышит любовь. А может, жалость?
- Нет, спасибо, - отвечает он, а в его голосе нет вообще ничего.
- Да, он будет есть, милая, - говорит отец, и приказ - империус! - в его тоне заставляет подчиняться.
- Да, я буду, - повторяет Барти тем же пустым голосом, берет вилку в левую руку, нож – в правую, как учили когда-то, и начинает есть, отправляя в рот кусочек за кусочком.
Барти чувствует, как мать смотрит на него с умилением, и не может стереть это выражение с ее лица, потому что отец тоже внимательно глядит на него. Его челюсти покорно пережевывают все, что она сготовила. Наверное, это даже вкусно, но он не ощущает – это ему приказать забыли. Размазанная по тарелке дрянь в Азкабане была приятнее. Наверное, если перед ним сейчас насыплют гвоздей, он съест и их. Возможно, он уже давно их ест, но не должен останавливаться - империус! – пока не закончит.
Вилка звякает по пустой тарелке.
- Спасибо, - говорит Барти, повернув голову к матери. Его голос по-прежнему пуст.
- Тебе не понравилось? – беспокоится она, взволнованно заглядывая ему в глаза.
- Ему понравилось, - говорит отец прежде, чем Барти успевает открыть рот, и уже - империус! – не важно, что он сам хотел сказать:
- Да, мне понравилось.
Беспокойство не оставляет мать:
- Барти, сынок, я же вижу, что тебе не понравилось. Ты, вон, и не улыбаешься даже…
- Ему понравилось, и он улыбается, - нажимает отец. И на лице Крауча-младшего - империус! – возникает улыбка. Цветущая, радостная, с морщинками вокруг глаз. Пустых - империус! – глаз.
- Мне понравилось, мама, - повторяет он, и видит, как она успокаивается, обнимает его за плечи, целует в щеку. Ему хочется отшвырнуть ее, пнуть так, чтоб отлетела к стене, а потом, смеясь, смотреть, как кровь хлещет из ее разбитого носа, пусть тогда она попробует также упорно делать вид, что сын любит ее и делает это по своей воле.
- Барти поможет тебе убрать со стола, - говорит отец. Крауч-младший все еще улыбается, хоть и знает, что это дело для домовых эльфов.
- Я помогу, мама, - повторят он. Мышцы сводит от улыбки.
***
За окном дождь. Мокрое стекло холодит полыхающий лоб. Чтобы расслабиться хоть на мгновение, ему приходится еще сильнее напрячься, лишь бы оттолкнуть империус. В голове также пусто, как и в то время, когда он был Азкабане. Там все сжирали дементоры, здесь у него нет сил ни на одну мысль, кроме империуса.
- Барти! – слышит он - империус! – голос отца, и виски прошивает болью. Иногда ему кажется, что вместо империуса Крауч-старший произносит круцио. Может, пожаловаться на это в Министерство магии? Безумная улыбка – еще одно пронзающее усилие.
- Да, я иду, - за то мгновение у окна приходится платить трясущимися руками и раскалывающейся головой.
- Я не хочу, чтобы ты был один в своей комнате, - отец, подозрительно щурясь, смотрит на него. – Будешь сидеть рядом с матерью. Если она что-то захочет, ты – сделаешь.
- Хорошо, - кивает Барти. Его мутит от того, сколько приказа - империуса! – отец вложил в свою речь. Барти понимает: он боится, что сын выйдет из-под подчинения, если он передаст управление жене, и поэтому ставит такое заклятье, силы которого хватило бы на десяток Пожирателей Смерти. Но от этого понимания не легче. У него кружится голова, когда империус сжирает его собственные мысли, разъедает независимость, уничтожает волю.
Когда он приходит в себя, то уже сидит на диване рядом с матерью. Отец поддерживает его за плечо, чтобы он опять не упал.
- Прости, сынок, так надо, - слышит он слова отца и подчиняется:
- Я прощаю тебя.
***
- Может быть, показать его врачу? – обеспокоенный голос матери.
- С ним все хорошо, - сердитый голос отца.
- Как с ним может быть все хорошо, Бартемий! – возмущается она. – Ты же видишь – он не в себе!
- С ним все хорошо, - с еще большей злостью отвечает отец.
Она чуть не плачет:
- Может, он под проклятьем? Или подцепил какую-то из магловских болезней?
Отец молчит.
- Бартемий! – она пытается до него докричаться. – Ты что, не замечаешь, что Барти может сидеть и смотреть в одну точку целый день?
- Так для него будет лучше, - ворчит отец.
- Что ты несешь, Бартемий Крауч?
- А ты, миссис Крауч, разве не помнишь, что наш сын – прислужник Сама-Знаешь-Кого? – наконец взрывается он. – Ему бы сидеть до скончания жизни в Азкабане и кормить дементоров.
Она начинает плакать. Барти слышит ее всхлипы даже через стенку и запертую дверь.
- Успокойся, - требует отец, но она все равно плачет, потому что весь империус он приберег для сына. – Не надо, ладно?
- Не смей так говорить больше, - она шмыгает носом. – У нас лучший сын. Не наговаривай на него.
- Хорошо, - лжет Крауч-старший, как и каждый день, а жена, как и каждый день, делает вид, что верит ему, ей так спокойнее. – Я завтра съезжу за доктором.
Барти слышит скрип кровати, наверное, мать прижимается к отцу.
- У нас с тобой хороший сын, - добавляет муж. – Послушный.
В своей комнате Барти чувствует, как покрывается холодным потом. Отец приказал ему спать, но кошмары не дают этого сделать. Он сжимается в углу за кроватью, прижимает колени к груди, обхватывает их руками и закрывает глаза. Ему снится Азкабан – последнее место, где он мог быть собой.
Конец